Место под солнцем
Про спектакль «Солнечный удар» в Александринском театре
Без хрустальных люстр и тяжёлого бархатного занавеса любовь актёров человеческая,
не театральная.
не театральная.
«Александринский театр – это учебник истории русского театрального искусства», – написано на сайте Александринки. И пока напротив учебника истории экскаваторы шумно и пыльно грызут асфальт, работники театра разворачивают нас у главного входа и указывают на маленькую дверцу. Мы не окажемся на расхваленной Новой сцене, а через много коридорчиков попадём в небольшое помещение на предпоследнем этаже. Крохотная Малая сцена, где всего около пятидесяти мест – здесь играют спектакль Ирины Керученко «Солнечный удар» по одноимённому рассказу Ивана Бунина. Без хрустальных люстр и тяжёлого бархатного занавеса любовь актёров человеческая, не театральная. Какая-то свежая. И к солнцу поближе - почти под крышей всё-таки.
Всё для тебя
Шероховатые акварельные стены, голые деревянные доски. Слышны крики чаек и звук капающей воды. Зрительские места обтянуты грубой холстиной. Декорации спектакля простые и незамысловатые – белые потёртые стулья и столик, аккуратные фарфоровые чашечки, ржавый тазик на тумбе, свечи да пара кожаных чемоданов. Рассказ Бунина – всего две страницы, но в нём появляются корабль, номер в отеле, провинциальный городок.
Как сыграть это в одном пространстве?
Как сыграть это в одном пространстве?
Размышляешь, размышляешь, а потом оп – и на маленькую тележку вспархивает Прекрасная Незнакомка, а поручик хватает облезлую деревянную палку и оба держатся её и начинают качаться. Актёры Степан Балакшин и Юлия Марченко так же непосредственно и легко подстраивают под ситуацию всё, что видят, как и флиртуют. Она постоянно прикладывает руки к загоревшим щекам, будто смущается, хотя просто кокетничает. И загар у неё естественный – красный, чуть неровный и оттого Незнакомка ещё милее. Он, такой бравый и громкий, стучит шпорами друг об друга и постоянно тянется её поцеловать.
Их двое на сцене, их двое в мире, и больше никого для них нет, а их желания исполняются буквально по щелчку пальца: поручик щёлкнет – включается
малиново-жёлтый закат и шум моря. Пусть это всего лишь два софита напротив актёров, а позади зрителей сидит звукорежиссёр, хочется запрыгнуть к ним
на корабль из тележки и касаться рукой солёной воды.
малиново-жёлтый закат и шум моря. Пусть это всего лишь два софита напротив актёров, а позади зрителей сидит звукорежиссёр, хочется запрыгнуть к ним
на корабль из тележки и касаться рукой солёной воды.
Я ЗАДЫХАЮСЬ ОТ НЕЖНОСТИ
Режиссёр специально оттягивает момент до кульминации – ночи в отеле, и это заметно, потому что иначе спектакль шёл бы полчаса. Актёры минут пять «едут» по городу в полной тишине.
А ведь провинциальный городишка, в котором они оказались, наполнен запахами сена и еды, звуками базара, красками. Уже в номере Незнакомка не спеша вытряхивает песок из замшевой туфельки, поручик изнемогает – от жары в номере и от желания. Она бегает от него по всей сцене, зажигает свечи, машет платком, смеётся, дёргает за ниточки – появляются белые шифоновые занавески. Зрители рядом аж пристукивают ногами, болеют за поручика; как футбольные фанаты, ждут, когда любимая команда забьёт гол.
А ведь провинциальный городишка, в котором они оказались, наполнен запахами сена и еды, звуками базара, красками. Уже в номере Незнакомка не спеша вытряхивает песок из замшевой туфельки, поручик изнемогает – от жары в номере и от желания. Она бегает от него по всей сцене, зажигает свечи, машет платком, смеётся, дёргает за ниточки – появляются белые шифоновые занавески. Зрители рядом аж пристукивают ногами, болеют за поручика; как футбольные фанаты, ждут, когда любимая команда забьёт гол.
Однако происходит другая, чудесная вещь: светит луна (особо яркий белый софит), актёры обнимаются.
Нежно, без пошлости и провокаций.
Ирина Керученко не пыталась сделать так, чтобы актёры понравились зрителю, они нравятся друг другу,
вот и всё.
Нежно, без пошлости и провокаций.
Ирина Керученко не пыталась сделать так, чтобы актёры понравились зрителю, они нравятся друг другу,
вот и всё.
Люби меня, люби
Если ты человека любишь, а он уходит – тебе больно. Если ты понял, что любишь человека после того, как он ушёл – поймёшь бедного поручика. И бОльшую часть спектакля занимают его злые и бессильные страдания. По сюжету книги Незнакомка уплывает, поручик почти в горячке и безумии ходит по базару, заглядывает в церковь, долго стоит перед фотографической лавкой, заказывает обед в столовой. Вокруг разные люди, но в спектакле – только актриса. В церкви она, и поручику видится их венчание; на всех фотографиях она – хлопает ресницами и поправляет спутанные рыжие волосы; и ботвинью в столовой поручику приносит она, хлопотливая хозяйка. Потому что для поручика больше никого и нет, и он мучается и кричит на неё, и такая безнадёжность у него на лице, что жалко всех – его самого, Незнакомку, деревянные стены, о которые он бьётся головой и выбивает из головы воспоминания.
Режиссёр словно залезает в голову каждого зрителя и натурализует чувства человека, потерявшего кого-то важного. Поручик понимает, что бесполезно пытаться забыть любимую и прибивает молотком и гвоздями её юбку к полу. Не отпускает, обхватывает Незнакомку. И в голове мысль: «Серьёзно, так оно и есть, тяжёлые воспоминания о людях, которых лучше забыть, калечат и губят, а избавиться от них никак». Тот самый «каждый зритель» в этот момент думает о своём. На заднем ряду вдруг громко начинает смеяться девушка. Секунды три – и умолкает. А Незнакомка просто расстёгивает юбку и уходит.
Я не знаю, случайно ли это, но к концу спектакля в зрительном зале
стало правда жарко.
Актёр сидел «на палубе» и молчал довольно долго, однако теперь
это не казалось лишним. Просто очень хотелось, чтобы она вернулась.
стало правда жарко.
Актёр сидел «на палубе» и молчал довольно долго, однако теперь
это не казалось лишним. Просто очень хотелось, чтобы она вернулась.