я живой!
Интервью с мальчиком, который смог вылечиться от онкологии.
Улыбающийся, уверенный в себе, активный и готовый помочь. Таким впервые я увидела Кирилла полтора года назад. Тогда я и подумать не могла, что пришлось ему пережить.
2
ГОДА
Проведенных в больницах
12
ДЕТЕЙ
С диагнозом Рабдомиосаркома носоглотки
1
ЧЕЛОВЕК
Сумевший побороть болезнь
Кирилл
Люди, которые заболевают онкологией, лишаются детства, не могут найти друзей. У них тяжелая жизнь, некоторые даже забывают, что такое школа. После выздоровления им труднее адаптироваться в обществе. Им нужно проходить сложную реабилитацию. Такие люди не доверяют окружающим. И я оказался среди них.
Приговор?
Городская клиническая больница № 31
Мне было 5 лет. Точнее, это случилось в мой день рождения. Поздно ночью 18 января 2008 года, у меня пошла кровь из носа, раскалывалась голова, таблетки не помогали. Меня отправили в первую городскую больницу на Авангардной. Там говорили различные диагнозы. Думали, гайморит. Потом отправили в центральное отделение физиотерапии. Но про онкологию и речи не шло. После меня отвезли в «Марию Магдалину». Я там недолго пролежал, и только потом попал в 31 больницу, где меня тщательно обследовали и сказали, что это рабдомиосаркома носоглотки. И с 2008 по 2010 я лежал в больнице, проходил лечение. Химиотерапия: 20 блоков — облучение, постоянные капельницы. Две основные операции прошли в начале и в конце лечения: установка порта и его снятие. Порт — это средство, ставящиеся на сердце, как для любого онкологического больного ребенка, через который отслеживается жизнедеятельность сердца, и через него же обычно ставят капельницы.


Рабдомиосаркома – редкое злокачественное новообразование (опухоль) из незрелой поперечно-полосатой мышечной ткани.
1 из 12
Также была ещё одна серьёзная операция. Первый опыт в России по удалению Рабдомиосаркомы из носоглотки… Я был первый. Я стал подопытным ребёнком. С такой же болезнью на отделении было 12 ребят. С некоторыми из них я был знаком. С одной девочкой я лежал в палате. Но потом нас разделили. В итоге, в живых остался только я один.
Нам подбирали курс лечения. Но дети просто сдавались, не могли смириться, им надоедало, что их постоянно пичкают капельницами, подвергают регулярным облучениям. Некоторые отказывались какое-то время есть. Они умирали от того, что
не доедали. И это было, в принципе, нормально,потому что к тому времени многие уже просто устали. Другим не подошло лечение. Кто-то думал, что улетит в Израиль или ещё куда-нибудь, чтобы там лечиться. В итоге, не собирали нужную сумму денег. А у меня шло лечение так: я не желал мириться с такой судьбой и спокойно плыл дальше по течению, выполняя все требования врачей. Хотя и у меня были проблемы. На некоторое время отказывала память. Я мог на утро всё забыть: друзей, родителей, даже имя. Во время одной химиотерапии у меня отказали ноги, и я несколько месяцев провёл в инвалидной
коляске. Последствием лечения стало полное атрофирование левого глаза. Я им ничего не вижу. Ещё затормаживается развитие.

Но знаешь, вся эта ситуация, как позже осознаёшь… это фортуна, это удача… Да, лечение помогает, но в целом это удача. Понимаешь, тебе необходим благотворительный фонд, который будет помогать, тебе нужны спонсоры, которые будут давать деньги и лекарства. У меня они были. Газпром один раз переслал деньги в капитальном размере. Люди просто жертвовали сами от сердца. Те, кому не удавалось найти таких спонсоров, — фейл, неудача, лечение приостановлено.
Фотографии взяты из интернета
Жизнь одним днем
Тогда я думал о жизни одним днем, о том, что смерть – это естественный процесс. Умру и умру. Я видел, как вокруг меня «уходят» люди, кто-то остается жить, кто-то заболевает и так ещё и ещё. Конечно, было страшно, но я свыкся с мыслью, что могу умереть.
Друзей рядом со мной не было, потому что меня запрещалось посещать. Могли приходить только «жертвователи» и врачи. Так что обычно мне передавали записки, например, от детей из моего садика, через воспитателя или маму, которая была со мной в больнице. Отец и сестра меня не навещали. Сестра всего на два года меня старше, и ей было тяжело принять эту ситуацию. А отец — тот человек, которому нужно было зарабатывать деньги на моё лечение. Так что общался я только с матерью, с другими пациентами и врачами. Всё, что было раньше, забылось, а новые знакомства уже были в больничке. Хотя, когда я там лежал, я больше думал о своём здоровье, чем об общении.
Через тернии в будущие
Когда всё оказалось позади, это была настоящая радость, потому что я вернулся наконец-таки домой, где не жил уже два с лишним года. Получается, я снова был в родной квартире с родными людьми и радовался, как будто не было ничего!
А теперь представь. Ты выходишь из больницы, такой «боляка», ещё не обучался, ничего не знаешь. Пришлось максимально быстро всё осваивать. Это было тяжело. Я не хотел,
чтобы меня жалели, чтобы об этом узнавали. Сразу записался на кучу секций, прилежно учился. Так я пытался восстановиться и физически, и морально. И тут я пришел в школу, где такие же, как я, ребята, и возникает вопрос: «А как с ними общаться?». Доверительные отношения с людьми быстро не складываются. Вот только года два, как я смог нормально общаться с людьми. Секции стали успокоительным для меня. Танцы,
фехтование, шахматы, фигурное катание — всё это. Во время выброса адреналина я забывал, что было со мной раньше, и осознавал, что выздоровел и могу жить обычной жизнью.
Я сдал ОГЭ в 8 классе. Представь: ты учишься-учишься, а потом понимаешь, что люди вокруг младше тебя, смотришь на них и думаешь: «А что я с ними делаю? Зачем я с ними, если могу сейчас всё сам пройти?». Я брал учебники, читал программу, просил знакомых помогать.
Я устал от того, что рядом были дети, а мне хотелось быть со сверстниками. От многого пришлось отказаться. Я мог стать профи в танцах, но поставил их на второе место, а учёбу — на первое. Я понимал, что мне нужно пересилить себя и свои желания. Недавно мне исполнилось 17, а до ЕГЭ осталось всего ничего. Время от времени болезнь дает о себе знать, но в целом, я полностью здоров.
Люди часто пытаются убедить меня, что я оптимист или пессимист. Тогда я пытаюсь доказать им, что нельзя делить мир на светлое и темное, нужно все соединять в одно. Люди каждый день умирают, люди каждый день рождаются. Мир каждый день меняется. Я воспринимаю его таким, какой он есть на самом деле, и считаю, что проблемы окружающих должны быть только их проблемами и никого другого они вообще касаться не должны. Нужно самим находить выход, а не ныть.
Не сдавайтесь!
В завершении, я хочу дать пару советов.
Ребята, которые болеют:
Доверяйте!
Больше доверяйте родителям и врачам, не пытайтесь сделать что-то против них.
01
Не бойтесь!
Принимайте все лекарства, ходите на процедуры. Да, больно. Да, тяжело. Но потом станет легче.
02
Верьте!
Просто верьте в то, что выживете! Ваша вера - одно из самых сильных лекарств!
03
Ребята, знающие онкобольных:
Не забывайте!
Не забывайте их. Сейчас век технологий. Когда я болел, соцсети не были развиты, я был маленьким ребенком, у меня не было телефона. Пишите им, звоните, отправляйте письма! Навещайте, если такое возможно, дарите подарки.
01
Поддерживайте, но не жалейте!
Когда они выздоровят, поддерживайте, но не с чувством жалости, а просто продолжайте общаться как раньше. Может, у него дефект случится, например, он перестанет видеть на один глаз, у него будет отсутствовать рука, нога, но необходимо воспринимать это как результат лечения, как необходимость и просто быть рядом.


02
У меня это всё позади. Я больше не боюсь. А чего мне бояться? Я живой!
Даткунайте Диана
Текст и верстка