Готова поспорить: каждый хоть раз в жизни хотел посмотреть, что же там, за бугром, в странах, где Феррари и Порше на дорогах – ещё не признак достатка, а зарплаты выше в два-три раза. Там, где по узким улочкам Парижа гуляют влюблённые пары, где в лучших пивоварнях Мюнхена официанты улыбчиво принимают ваш заказ, где по каналам Венеции каждого желающего прокатят гондольеры. Настала пора рассказать, как в этой внешне богатой и прогрессивной Европе всё обстоит несколько иначе, чем нам кажется.
Романтичные грызуны
Представьте: Париж, разгар дня, в парке у Эйфелевой башни только что парень из Калининграда сделал своей девушке предложение… Романтика, не правда ли? Я смотрела на всё это, отошла на пару шагов и в метре от себя увидела... крысу. «Пускай, она не испортит этот момент», – подумала я и чуть не зашла в куст, откуда выскочило ещё штук пять. Да-да, в самом центре самого романтичного города мира кусты буквально кишат самыми неромантичными грызунами.
Я не перегибаю и не утрирую. Прогуляемся по Парижу... На уютных улочках города, рядом с атмосферными кофейнями, барами, ресторанами с сидят и спят беженцы, мигранты, люди, которые не имеют работу и жильё. Весь их уют – надувной матрас и три одеяла, а гуляющие мимо парочки мешают им спокойно существовать. Главная их проблема в наследственной бедности. Социальные лифты в Париже работают плохо, дети таких людей обречены на подобную жизнь, им некуда идти, нечего терять. Париж – не только город любви, романтики, приключений, он же – город отсутствия личного пространства на улицах, бесконечного потока туристов и мигрантов. Да, они не могут перекрыть впечатления от Елисейских полей, но приятного мало…
Настала пора рассказать, как в этой внешне богатой и прогрессивной Европе всё обстоит несколько иначе, чем нам кажется.
Французские ухаживания, или 10 евро вперёд
На улицах, парках, около основных достопримечательностей Мюнхена, Парижа, Венеции, Праги работают профессиональные мошенники, которые без раздумий обыграют вас в карты или наперсток. Мимо гуляют десятилетние мальчики, любопытно разглядывающие дамские сумочки, поэтому рюкзак стоит держать ещё крепче, чем в питерском метро в час пик. Один из самых любимых мною трюков европейских торговцев – букет роз. Представьте: вы стоите, пытаясь получиться в кадре как можно выгоднее, а сбоку прямо вам в руки кладут огромный букет красных роз. Потом симпатичный молодой человек вытаскивает одну и галантно даёт её прямо вам в руки. Эта секундная эйфория, охватившая меня, не сразу дала понять, что что-то тут не так, а этот парень так прелестно лепетал на своём французском, что я совсем не ожидала, как он через секунду на чистом русском скажет мне: «Девушка, десять евро или отдавайте сюда цветы». Неожиданно. И обидно. Вера в принца за секунду ушла обратно в сказку.
И кофе одинаково вкусен. И когда ты залпом выпиваешь его, пробегая по Лиговскому, понимая, что опять опоздала, и сидя где-нибудь в кафе у Эйфелевой башни под недовольные взгляды неизвестной семьи из Пакистана.
Париж, Венеция, Мюнхен, Копенгаген и десятки других городов Европы вызывают у нас восторг и желание там оказаться. О них говорят как о самых богатых, цивилизованных, удобных для проживания и отдыха, но не стоит принимать это за чистую монету. Они ничем не отличаются от Питера, Москвы или Казани. И кофе одинаково вкусен. И когда ты залпом выпиваешь его, пробегая по Лиговскому, понимая, что опять опоздала, и сидя где-нибудь в кафе у Эйфелевой башни под недовольные взгляды неизвестной семьи из Пакистана.
Как фанера под Парижем
Мария Шилина
«Наконец-то увижу Эйфелеву башню, с самого детства мечтала», – с радостью думаю я, когда мы с ребятами заходим в парижское метро. Прикладываем маленькие симпатичные карточки к турникетам (в Париже нет жетонов). Нам утром так повезло! Купили билеты со скидкой!..
Подходят к нам два контролёра. Ждут, пока все 20 человек пройдут через турникеты. И начинают говорить что-то на своём языке. Французский у нас, конечно же, никто не знает. Ну, кроме Ани Степановой, которая судорожно начинает листать разговорник, пытаясь найти нужные фразы. Но эта книжка не особо ей помогает. Английский контролёры понимают не очень, поэтому жестами пытаются нам объяснить, чего вообще от нас хотят. После пяти минут жестов и обоюдно ломаного английского мы понимаем, что с нас требуют 35 евро. За что? Штраф за билеты. Те, что мы купили – для детей-инвалидов. Странно, утром в справочном мадам говорила нам, что эти билеты со скидкой нам подходят. «Ну ладно, скинемся. Тут всего-то 35 за всех». Начинаем считать. Но французы показывают жестами, что эта сумма взимается с каждого. Та-а-ак, больше двух тысяч рублей за одну поездку в метро. Не у всех были такие деньги с собой, большинство оставили наличные в отеле. Начали друг другу давать в долг. Кто-то плакал, кто-то нервно шутил. Кто-то пытался доказать, что мы не знали, что билеты не подходят, что мы обычные школьники из России, которые здесь первый день. Но французы оставались непоколебимы. Ну, а нам всё-таки пришлось заплатить этот штраф.
Роковые билеты
К Эйфелевой башне ехали уже не с такими радостными лицами. Некоторые даже не стали подниматься на неё, ведь денег совсем не осталось. «19 евро за подъём – это много, особенно после сегодняшнего происшествия». Конечно, через неделю мы уже шутили на счёт этого несчастного штрафа: «О, куртка за 35 евро. Могли бы купить, да оставили деньжата в метро». Но осадок остался, да и пришлось сэкономить на сувенирах. Вывод: не покупайте билеты со скидкой в парижском метро. Они не со скидкой.