— В первый раз я прыгнула с парашютом в тандеме, когда мне было семь лет с самолёта АН-2.

В девять лет полетала на маленьком самолёте Цесне-150. Покатали, как маленького ребёнка. Мне это понравилось. Спустя некоторое время я написала семикратной чемпионке мира по высшему пилотажу Светлане Капаниной, и, благодаря ей, в последствии стала учиться в петербургской авиационно-технической школе.

Когда мне было 12, авиашкола организовала плановый выезд на автожирные полёты на аэродром Кусино. В тот день я полетала с Александром Ламеко, после чего он взял меня к себе на обучение, уже на кронштадтском аэродроме «Бычье поле». В 13 лет вылетела самостоятельно на этом автожире. Потом прыгнула ещё 17 раз с семи до девяти лет, и поняла, что мне нравится. А, вообще, в мире авиации люди делятся на парашютистов и лётчиков. Мне ближе второе…

— Сравни сама. Парашютисты-десантники летят всего несколько секунд, а потом идут с тяжёлым снаряжением несколько километров до базы, скорее всего по вязкой почве. А в самолёте ты сидишь в тёплой кабине, смотришь по сторонам, наслаждаешься полётом.

— Да, было один раз. Я тогда весила совсем немного, килограмм 45-50, поэтому вышла из самолёта крайней, все приземлились на заранее выбранное поле, а меня снесло ветром метров на 500 дальше, на болотистую полянку, окружённую канавой. Сначала немного растерялась. Не каждый же день случается подобное! Но потом, сориентировавшись, я перебралась сама и переправила на другой берег парашюты, побрела на базу.

— Сначала курсант летает контрольные круги (или маршрут) вместе с инструктором, и если нет ошибок в пилотировании, то допускается к самостоятельным полётам, а если результаты не удовлетворяют проверяющего, то никуда больше не летишь.

— Когда в первый раз — буря эмоций, тебе одновременно и страшно, и весело, и высоко, и хорошо. А при самостоятельном полёте ты уже понимаешь, что готова вылететь, поэтому не волнуешься и чувствуешь себя совершенно уверенной.

— Да, однажды, на взлёте пучок проводки за приборной доской перетёрся, было короткое замыкание, в салоне стоял дым. Но так как это был не самостоятельный полёт, то инструктор немного помог, а когда посадили автожир, мы быстро сбили пламя.

— Сейчас, да, но до 2014 года я летала только на нём. Потом здесь открылся новый авиационный клуб, появились самолёты Piper Cherokee, Zlin, Cessna-150. Михаил Юрьевич занимался всем этим, и он взял меня на обучение на самолёте Piper. На другом аэродроме параллельно летала на пилотажном самолёте Як-52.

— Конечно! Я уже десять лет занимаюсь этим делом. Возможно, в семь лет ещё и мечтала, однако сейчас это уже не мечта, а цель. Теперь точно знаю, куда хочу поступить и надеюсь, что всё получится.